Предлагаю вашему вниманию заметку из газеты «Советская Россия» от 31 июля 1983 года. Автор заметки студент Московского университета В. Богданов.
В 1983 году исполнилось 250 лет со дня начала второй Камчатской экспедиции, которая вошла в историю под названием Великой Северной.
Василий Васильевич Прончищев (1702-1736 гг.) — лейтенант, начальник Ленско-Хатангского отряда Великой Северной экспедиции (1733-1743 гг.)
Написано об экспедиции немало, но… удивительно скудны наши знания о ее участниках. Откройте, например, самое полное справочное издание «Отечественные физико-географы», изданное в 1959 году. Цитирую «Биографические данные о Прончищеве очень скудны. Неизвестны его отчество, время и место рождения». «Биографических данных о Челюскине сохранилось очень мало. Даты рождения и смерти не установлены».
Лишь за последние годы благодаря архивным поискам И. В. Глушанкова и Д. М. Романова удалось в основных чертах выяснить биографии В. В. Прончищева, С. И. Челюскина, Х. П. Лаптева, Д. Я. Лаптева и некоторых других. Одновременно Д. М. Романов обратил внимание географов и общественности на то обстоятельство, что ни в одном из документов экспедиции не упоминается имя жены Прончищева. Есть на картах бухта Марии Прончищевой, но сама история происхождения этого названия и имя «Мария» вызывали у специалистов большие сомнения. И вдруг молодой исследователь Валерий Богданов сделал неоценимое для нашей полярной истории открытие. Ему удалось установить… Впрочем, пусть об этом он расскажет сам.
А. Шумилов, кандидат географических наук, почетный полярник.
Путь экспедиции В. Прончищева
Вначале напомню читателю некоторые сведения из истории. В 1732 году, 17 апреля, был подписан указ о снаряжении Великой Северной экспедиции под руководством Беринга. В феврале 1733 года из Петербурга тронулись в путь первые обозы экспедиции. Одни из них направлялись в Архангельск, другие до Тобольска, Якутска, но большинству предстояло добраться до берегов Охотского моря и доставить туда многие тысячи пудов провианта и материалов для постройки кораблей. Среди офицеров флота уезжал в экспедицию лейтенант Василий Васильевич Прончищев. Ему предстояло возглавить один из отрядов по исследованию северных берегов от устья Лены до Енисея.
Полтора года длилось путешествия отряда до Якутска. Наконец, построив дубль-шлюпку «Якутск» — небольшое трехмачтовое парусно-гребное судно, — 29 июня 1735 года отряд Прончищева отплыл вниз по Лене. С лейтенантом отправились штурман Семен Иванович Челюскин, геодезист Никифор Чекин, подлекарь и около пятидесяти человек команды и … молодая жена. Это был первый и единственный случай в летописи северных мореплаваний, чтобы женщина отправлялась на военном судне к Ледовитому океану.
Судно «Якутск» во льдах
Холодные ветры, морозы застали их в устье реки Оленек. (Знакомое название, не правда ли? Да, здесь спустя почти 250 лет прошли недавно участники другой полярной экспедиции — газеты «Советская Россия»). Решили встать на зимовку, к тому же в дубль-шлюпке «увидели немалую течь, от которой прибывало воды по два фута в час».
Река Оленек вскрылась поздно — 21 июня. Залив, в который она впадает, еще долго был забит льдом. Только 3 августа «Якутск» начал вторую северную кампанию. Путь лежал на запад — к устью Анабара. Вначале море было свободно ото льдов, и суденышко быстро шло вперед. Но, уже подплывая к устью Хатангской губы, пробирались «меж великими льдами». Зайдя в «самые глухие» льды, Прончищев и его спутники достигли 77 29′ северной широты.
Это было событием исключительной важности в истории покорения Арктики. Никто еще в этих районах не продвигался так далеко к северу. В русском секторе Арктики достижение Прончищева оставалось непревзойденным в течение почти полутора веков.
Дальше плыть было нельзя: слева расстилался гладкий стоячий лед, впереди и справа сплошной массой дрейфовали плавучие льды. На консилиуме (корабельном совете) решили возвращаться назад «за невозможностью продолжать плавание».
А в это время все сильнее давала себя знать не меньшая, чем столкновение со льдами, опасность — цинга. Командиру отряда становилось с каждым часом все хуже и хуже. Жена не отходила от Василия ни на минуту. Но и к ней подобралась болезнь. Командование судном временно принял штурман Семен Челюскин. С великими трудами, пробиваясь среди льдов, 29 августа шлюпка подошла к устью Оленька. Но ветер дул с юга и не позволял войти в устье. Пошел густой снег, обмерзли снасти. Люди из последних сил боролись с разбушевавшейся стихией… В этот день Василий Прончищев скончался.
Могила супругов Прончищевых на берегу Оленька. (С фотографии).
Его захоронили 6 сентября у мыса Тумуль, неподалеку от прошлогодней зимовки. А через шесть дней рядом с мужем похоронили и его жену.
Подробных записей о жизни и смерти Василия Прончищева и его мужественной жены в официальных источниках того времени не удалось разыскать. Судьба Прончищевых в этом смысле похожа на участь многих скромных русских людей прошлого.
…В литературе ее называли Марией. Но подлинное ли это имя? Я решил разгадать тайну и начал архивных поиск. Я обратился к архиву челобитных 40-50-х годов XVIII века. У старшего брата Василия Прончищева — Ионы было восемь сыновей, и вполне возможно, что кто-либо из членов его семьи, обращаясь к правительству за помощью, мог упомянуть о смерти Василия и жены в экспедиции. К сожалению, никто из многочисленных племянников мореплавателя и словом не оговорился о его жене. Лишь только в марте 1774 года отставной майор Алексей Ионович Прончищев мельком сказал в своей челобитной, что «брат отца их Василий Васильев сын… умре бездетен».
Дальнейший поиск привел меня к фонду Поместного приказа Центрального госархива древних актов, где хранятся тысячи крепостных книг XVIII века. И вот в одной из таких книг по городу Алексину была челобитная «февраля 28 дня 1754 году… лейб-гвардии Преображенского полку капрала Василья Незнанова жены ево Анны Федоровой дочери Кондыревой». В ней шла речь о просьбе Анны Незнановой разделить имение со своим братом. Я хотел было уже закрыть это дело, как всегда разочарованный в характере содержания челобитной, и вдруг между мелкими, трудно читаемыми строчками другого листа мелькнула фамилия Прончищевых. Какое-то горячее предчувствие овладело мною. С затаенным дыханием возвращаюсь к началу текста челобитной. Читаю медленно, почти по слогам, вникая в суть содержания, в «локальный конфликт» всего дела: «… А Ростовское недвижимое имение со крестьяны еще при жизни матери моей Василисы Петровны и брата моего (Федора Федоровича Кондырева — В. Б.) ими самими отдано в 1733 году в приданье за сестрою моею Татьяною Федоровою дочерью морского флота лейтенанта Васильевою женою Прончищева…»
Итак, поиск завершился: первой полярной мореплавательницей была ТАТЬЯНА ФЕДОРОВНА ПРОНЧИЩЕВА (девичья фамилия Кондырева)!
Далее Анна Незнанова писала, что «сестра Татьяна с мужем отлучились из Москвы в дальные, имеющиеся за Сибирью, города». И через восемнадцать лет после смерти Татьяны Прончищевой на севере Анна не имеет ни малейшего представления о судьбе родной сестры. «…И оные сестра моя и муж ее ныне где обретаются, и живы ли или померли, о том подлинного известия я не имею», — подчеркивала Анна в челобитной.
После установления подлинного имени первой полярницы не составило большого труда в какой-то мере восстановить ее биографию.
До удивления коротка, но прекрасна и значительна была жизнь Татьяны Федоровны Кондыревой. Предположительно она родилась около 1713 года в селе Березово Алексинского уезда. После окончания Северной войны (1721 г.) Кондыревы поселились в Кронштадте, что находится на острове Котлин в Финском заливе. Отец Татьяны, Федор Степанович, из известного своими заслугами перед отечеством рода искусных мореходов и кораблестроителей, работал на судоверфях Кронштадта и Петербурга. В 1725-1726 гг. Кондыревы пострадали от наводнения. Вскоре Федор Степанович Кондырев заболел и умер, видимо, в Кронштадтском адмиралтейском госпитале. После смерти мужа Василиса Петровна Кондырева уехала из Кронштадта в алексинское имение. Татьяна же осталась жить в Петербурге, в доме дяди Бориса Васильевича Кондырева.
Выскажу некоторые соображения о знакомстве Татьяны Кондыревой с Василием Прончищевым. Командор Беринг понимал, что успех второй Камчатской экспедиции целиком зависел от подбора ее участников. И потому через два месяца после выхода указа он посетил Ревель и Кронштадт, где беседовал лично со многими морскими и адмиралтейскими служителями. А затем представил в Адмиралтейств-коллегию список из 49 человек, которых предлагал включить в экспедицию. Одним из первых в этом списке числился лучший штурман Кронштадта В. В. Прончищев. Следовательно, в конце 20-х — начале 30-х годов В. Прончищев постоянно находился в Кронштадте. Вот здесь он мог встретиться с Татьяной.
Супруги Прончищевы. Скульптурная реконструкция С. А. Никитина
Далее приведу подлинные факты по найденным документам. Их свадьба состоялась 20 мая 1733 года в одной из деревень под Тарусой или Алексиным. Здесь же прошел медовый месяц. 24 июня молодые супруги приехали в Москву, где до конца месяца жили в собственном доме Татьяны.
Молодая жена Василия Прончищева не имела никаких препятствий со стороны ближайших родственников для поездки в дальнюю экспедицию. В сущности, никакие запреты не могли помешать Татьяне быть рядом с мужем. Пока найдена единственная челобитная, в которой она подчеркивала, что мать и брат выдали ее замуж за лейтенанта Василия Прончищева «по ее воле». Эти три слова Татьяны несли в себе большую смысловую нагрузку. Ведь тогда дворянских девиц выдавали замуж зачастую независимо от их желания.
В первых числах июля 1733 года Василий и Татьяна Прончищевы покинули Москву. Они ехали навстречу гибели и… бессмертию.
На северо-восточном побережье полуострова Таймыр есть бухта Марии Прончищевой. Теперь на карте требуется внести поправку. Она звалась Татьяной.
